«ВЗРОСЛЫЕ» VS «ДЕТИ»

Судя по активному педалированию темы педофилии в СМИ, общественное мнение активно готовят к завышению возраста совершеннолетия. Это, к слову, чисто западное веяние. Нельзя сказать, что в происходившем в 57-й школе или в выставке фоторабот Джока Стерджеса нет ничего предосудительного (особенно с точки зрения исламской морали), но почему-то именно сейчас подобные сюжеты будто бы случайно стали активно вытаскивать на поверхность. И это настораживает.

Словно специально выписанные психологи принимаются утверждать, что у человека «детские мозги» чуть ли не до 30 лет. Странно, что человечество вдруг догадалось об этом лишь к началу XXI века, не подозревая о подобном еще в веке двадцатом! Прогресс, однако.

Помнится, я смотрела очередное ток-шоу про казус Варвары Карауловой, и какая-то психологиня в возрасте явно далеко за пятьдесят договорилась до того, что подростковый возраст – 25–27 лет, а до этого, стало быть, якобы продолжается золотое детство, когда дитятко нужно кормить с ложечки, менять ему подгузники и после девяти вечера непременно ждать домой. Все это говорилось с подтекстом, что «надо защитить детей от вербовщиков».

Рассуждения «экспертов» поражали наивностью. Ну хорошо: допустим, вы запишете скопом в «детки» всех половозрелых особей до 25, чтобы они не могли выехать на джихад, и чтобы их можно было тотально контролировать. А что вы будете делать с 30–40-летними головорезами? Или таких там нет, или их мозги более зрелые, а желание пилить головы и сжигать заживо более взрослое и осознанное? В конце концов, против такфиризма тоже воюют очень даже молодые люди, также «дети» и «подростки» по данной классификации. И вообще, лучшим средством против садистов-головорезов, очевидно, являются ракеты и пули, а также идеологическое противодействие. А не абсурдно-комичные теории, будто детство длится до 25–30 лет.

Не перепутаны ли тут причина и следствие, и не потому ли в современном обществе так много инфантилов, которые и до 40–50 лет продолжают демонстрировать чудеса социальной дезадаптации и тотальной зависимости от родителей, что из-за искусственно пролонгированного детства у людей сбились все биологические ритмы, связанные с ментальным взрослением и созреванием? Это можно сравнить с ночным образом жизни: если человек привык из-за соцсетей или удаленной работы сидеть за монитором глубоко за полночь и вставать ближе к обеду, ему очень сложно будет перестроиться на более естественный режим, ложась в 12 ночи и вставая в 7–8 утра.

Детство золотое, нет тебе конца

О казусе Карауловой все подзабыли, но после скандала в 57-й школе и выставки американского фотографа Стерджеса (причем, справедливости ради, действительно педофильской, ибо там изображены совсем маленькие голые девочки, не достигшие пубертата) снова начали раздаваться голоса, что подростковый возраст длится до 25, мозг формируется до 30, а детей надо защитить. И почему-то никто не говорит о том, что и взрослых тоже надо защитить от зомбирования, от потока похабщины и дурновкусия, свойственных современному миру?

Все это очевиднейшее безумие. С одной стороны, у нас плачутся, что рождаемость падает, что семьи поздно создаются, что люди безответственны и думают только о легкой жизни в свое удовольствие, с другой – всеми силами пытаются пролонгировать возраст детства чуть ли не до 25. Понятно, что, когда детство у человека искусственно затянуто, ему захочется наверстать годы молодости, а отсюда становится ясным, почему многие люди даже к 30 не очень горят желанием создать семью: их перекормили семейной опекой в том возрасте, когда они уже по всем природным нормативам должны были стать самостоятельными.

У подобного абсурда рамок и берегов быть не может. Этакими темпами можно и до 35 лет подростковый возраст продлить. А что, мне приходилось знать очень ярких 32-летних, к примеру, инфантилов. Они до 40–50 лет инфантильны, а потом у них это начинает плавно переходить в старческие чудачества. Тип личности такой, плюс следствие гиперопеки, когда квохчущая мамочка с пирожками до седых волос боится отпустить сыночку во взрослую жизнь, ибо там очень страшно, там гопники с бейсбольными битами в подворотне и злоумышленные девицы, которые только и думают окольцевать, обременить потомством, а потом устроить раздел имущества под фанфары и радостное улюлюканье разводящих пару тетенек из загса. Мама якобы движима заботой о сыне, но на самом деле подоплека здесь – зашкаливающий эгоизм тысяч таких мам, которые просто не хотят остаться одни в убитой провинциальной двушке, с облезлой стареющей кошкой, попугаем в клетке, кроссвордом и бубнящим телевизором. Работа у таких мам унылая и безденежная, муж давно испарился из их жизни, большой жизненной цели нет, а потому смысл жизни для них воплощается в ребенке, которого можно маниакально контролировать, патетически восклицая: «Я живу ради тебя!» Даже если «ребеночку» уже сорок лет.

Сторонники пролонгирования детства часто задействуют сомнительный аргумент: физически люди могут быть созревшими, но мозги у них при этом остаются детскими.

Только что прочитала один из многочисленных автобиографических романов одного очень известного русского писателя. Вот в этом романе 33-летняя героиня с реальным прототипом в лице жены писателя ведет себя более чем инфантильно. Так, как другие девушки с иным складом ума и характера не поступают ни в 18, ни в 25. Автор описывает кульбиты своей бывшей жены экспрессивно и красочно: героиня бросила грудного ребенка, укатила в Индию к океану, потеряла (якобы) обратный билет, решила там поселиться навечно, несла в трубку разгневанному мужу и обеспокоенной матери какую-то чушь – чем не подросток? Дауншифтинг – популярная тема у многих из тех, кому за 30. Люди бросают карьеры, семьи, сдают квартиру в Москве или в Питере и срываются куда-нибудь на Бали или в Гоа, чтобы медитировать в лучах восходящего над океаном солнца, пока местные весело бьют в тамтамы, серферы взмывают ввысь на неистовых волнах, а веселая компания рядом курит траву, раскрашивая свою беззаботную жизнь в краски радуги. Чем не подростковый инфантилизм? А ведь это все взрослые, более чем половозрелые (и даже уже увядающие) дяденьки и тетеньки.

И причина здесь предельно ясна: если «большое общество» дает людям смысл в виде ипотеки и поездки в «Ашан» на выходных, люди очень быстро утрачивают понимание, к чему это все и стоит ли игра свеч, то есть мелкие цели – изнурительного труда в пыльных офисах. А потому с радостью впадают в детство и отправляются к дальним берегам, чтобы беззаботно плескаться в океане, благо жизнь на ренту покрывает все расходы не хуже с трудом добываемой зарплаты.

С другой стороны, если человек обрел Большой Смысл и цель в жизни, если он живет наукой, или политикой, или искусством, хочет чего-то добиться и что-то сказать миру, он и в 20–22 способен стать ответственным, самостоятельным, инициативным и дисциплинированным. Ибо есть стимул, цель и мотивация. Поэтому в том же советском обществе люди так рано взрослели. По той же причине в Иране времен имама Хомейни подростки 14–15 лет уходили на фронт и вели себя как герои, как взрослые мужчины, защищающие свою страну. Проблема именно в том, что в сегодняшнем изнеженном, расхлябанном, не мужественном обществе, где людей перекармливают развлечениями и мелкими мещанскими псевдоцелями, Большой Смысл находят единицы. Отсюда и инфантилизация.

Вспоминаю себя и своих политически активных друзей и знакомых в 20–25-летнем возрасте. Ни у кого и в помине не было никаких «детских мозгов». С 40–60-летними мы общались на равных, и не было между нами вообще никакого психологического и интеллектуального зазора, кроме разве что объема жизненного опыта и прочитанных книг. Этот круг был узок, но люди всерьез искали и задавались большими, серьезными целями и вопросами. Я не вижу принципиальных отличий между собой нынешней и собой тогдашней. Идеи, характер, привычки, предпочтения, стиль жизни – все то же самое, прирос только опыт и кругозор. Люди и декорации поменялись, суть – нет. Переосмысление каких-то взглядов не в счет, оно всю жизнь идет у думающих людей.

Кого считать взрослым?

Пожалуй, самая большая иллюзия, которую так называемые взрослые формируют у так называемых детей (подростков), – это то, что взрослые якобы повально все серьезные, рациональные, ответственные и знают, «как надо».

За всю свою взрослую жизнь я постоянно становлюсь свидетельницей тотальной нерациональности и взбалмошности множества взрослых, которые совершают глупости и фатальные жизненные ошибки, не знают, в каком направлении двигаться, ведут себя безответственно или без всякого конкретного плана, мечутся по жизни почище шолоховского Григория Мелехова. Причем в 30–40-летнем возрасте это становится еще более выраженным, если есть тенденция, заложенная в экзистенциальной природе человека в принципе. Увы и ах, но на многие жизненные вопросы взрослые не знают ответов и в 50–60 лет. Очень часто так называемые взрослые ведут себя настолько неадекватно, что и у малолетних детей волосы дыбом встают.

Казалось бы, у мусульман жизнь должна быть более регламентированной, потому что Всевышний дал им гармонизирующие их бытие законы. Но и тут не все так просто, потому что на самом деле в этих законах предусмотрена достаточно обширная свободная зона, внутри которой человек может распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению. И вот в этой зоне начинает усиленно и успешно воспроизводиться все вышеописанное: безумства, взбалмошность, нелогичные жизненные решения, метания и терзания. Просто ограничения даны, чтобы у людей не поплыли все берега и остались рамки приемлемого и неприемлемого.

К примеру, Шариат указывает, что нельзя употреблять алкоголь или играть в азартные игры, но какую профессию выбрать, где жить, на ком из дозволенных для брака людей жениться и сколько раз за жизнь, когда и сколько заводить детей – это уже на усмотрение человека от и до. И иногда для человека ответы на эти вопросы совершенно не очевидны.

Очень часто и верующий мусульманин оказывается на развилке, где вопросов больше, чем ответов. Допустим, он потерял работу. Что дальше? Искать что-то в своей стране? Уехать куда-то, чтобы начать жизнь с чистого листа? Рисковать или оставаться на насиженном и гарантированном? Открывать ли новый бизнес-проект? Может, вообще сменить сферу деятельности? Ехать ли за тридевять земель получать исламское образование или выбрать светскую профессию? Разводиться ли с женой, с которой нет и не предвидится понимания? Расставаться ли с человеком, с которым «все сложно»? Выходить ли замуж за того, к кому нет чувств, но кто готов строить семью? Сколько детей заводить? Продавать ли квартиру? Покупать ли дом? Переезжать ли в другой город? Очень много вопросов, лежащих полностью в плоскости дозволенного, на которые человек может найти ответ только сам. И очень часто так называемые взрослые проявляют здесь чудеса неадекватности. Причем, что самое интересное, вроде бы рациональное решение может оказаться тупиковым, а спонтанное и безумное, авантюрное и рискованное – правильным.

Человек может, не совершая греха или харама, допустить такую ошибку, которая ему будет дорого обходиться всю жизнь. Есть, конечно, такая хорошая вещь, как истихара – определение приемлемого решения по Корану, если человек стоит перед некой дилеммой. Но и это очень пластичная штука, ибо может меняться в зависимости от обстоятельств и намерений людей.

Все это вовсе не означает, что Всевышний Аллах что-то не предусмотрел в Своих законах, просто Он не хочет превращать человека в робота, живущего строго по инструкции. В чем-то должны срабатывать разум человека и его интуиция. В конце концов, жизнь и не должна быть полностью рационализирована и упорядочена, иначе из нее исчезнет драйв, творческий посыл, простор для героизма и эйфории, которые, собственно, и придают этой жизни особый вкус. Повторю, что правильные решения часто бывают немного безумными. И здесь безбашенная молодость может дать больше преимуществ, чем осторожно-пугливая зрелость.

Жизнь – вещь сложная, многомерная, и прежде чем высокомерно смотреть на подростков с их «детскими мозгами», взрослым хорошо бы свою жизнь и свой мир обустроить более умно. Причем умно – не значит скучно, банально и предсказуемо.

Репрессивность под личиной демократии

Завышая возраст детства, законодатели пытаются погасить в поведении масс огонек задора, непредсказуемости и искреннего поиска лучшей и более справедливой жизни. И то, что по данной части впереди планеты всей именно США и Европа, ярко свидетельствует о том, что претензии этих стран на демократию очень лицемерны. Декларируя принцип свободы личности, эти государства ведут политику дискриминации молодежи: огромная часть ее просто исключается из пространства взрослой социальной жизни, лишаясь права на политическое волеизъявление, определение судьбы своей страны, построение брачно-семейных отношений. Взамен ей предлагается набор тупых и неостроумных развлечений и форм досуга, суррогат детских забав в песочнице и бассейне. Это мотивируют желанием защитить детей, но на самом деле тут просматривается обратное – стремление защититься от детей.

Разумеется, это делается в политических целях для стабилизации существующей на Западе системы. И эта система на поверку предельно репрессивна и недемократична. Мнимая свобода, в ней пропагандируемая, – это обманка. На самом деле нет никакой свободы выбора – ею называют активно и настырно, репрессивно и тоталитарно насаждаемые извращения в лице тех же гомосексуальных браков. Не случайно же появилась печальная шутка, что в цивилизованной Европе скоро придется скрывать свою гетеросексуальную ориентацию.

Но естественные биологические ритмы не зависят от законодательства. Сексуальный инстинкт пробуждается и бурно расцветает еще в раннем тинейджерстве. Можно сколько угодно убеждать себя, что это начинается лет в 25, «ну, минимум в 21 год», «по крайней мере в 16–18 лет», а до этого детишки интересуются только уроками тригонометрии, чарующими звуками дивной фортепианной музыки и пушистыми котами, но реальность от этого не изменится.

В исламском мире и на Западе принципиально разный подход к тому, что считать детством и возрастом сексуального согласия. В исламских странах нормально и социально одобряемо, если молодой человек лет 25 от роду, уже имеющий, к слову, образование и заработок, женится на девушке 14–15 лет, взяв ее под свою опеку и покровительство (правда, сейчас и там идет тенденция к позднему созданию семьи, но это все из-за аномально высоких махров). На Западе и даже в России это расценивается как педофилия и за это сажают. Зато беспорядочные внебрачные связи неуклюжих подростков являются обычным и неподсудным делом, про которое все знают и на которое ханжески закрывают глаза, делая вид, что этого нет. К примеру, в США строже всего карают за педофильскую связь с малолетней, но там высочайший процент беременностей у подростков.

Запад бьет в набат, что в исламском мире узаконены браки с детьми. Но пока желтые европейские СМИ стращают обывателей тем, что какая-то малолетняя мусульманская девочка не пережила первую брачную ночь, в самом западном обществе плохо знающие азы контрацепции подростки делают аборты, в том числе и подпольные, а некоторые из них к моменту совершеннолетия являются носителями целого букета венерических заболеваний. При этом брачный возраст и возраст согласия откладывается в «прекрасное далеко». Не лучше ли, чтобы молодая девушка имела возможность (естественно, добровольно и с разрешения отца) перейти под начало взрослого и ответственного молодого мужчины, который бы раскрывал в ней женщину и направлял ее в жизни, имея средства заботиться об их возможном общем ребенке, чем позволять ей мыкаться по сомнительного вида ровесникам, которые в случае беременности подруги только и способны, что трусливо дать задний ход?

Россия в таких вопросах всегда занимала срединную и более разумную, чем на Западе, позицию. Как-никак, мы между Европой и Азией, нас нельзя назвать частью западной цивилизации. У нас брачный возраст – с 18 лет, а в каких-то особых ситуациях могут легко расписать и с 16, а в некоторых регионах и с 14 лет. Считать подростками людей 25–27 лет – такое еще 15 лет назад многие расценили бы как сумасшествие. Не хотелось бы, чтобы наша страна поддавалась нездоровым западным веяниям и шла в их фарватере.

Текст: Анастасия (Фатима) Ежова