Восточный кошмар для блондинок
Не успел завершиться мега-проект «Великолепный век», как телеканал «Домашний» запустил в показ новый сериал на тему исламского мира — на сей раз румынский.
В канун начала трансляции патетическая реклама крутилась по много раз за день — мол, история основана на реальных событиях!
Белокурая красавица полюбила араба и оказалась в чудовищной западне! Ее заставили носить паранджу, и она еле вырвалась из этого ада!
Почему я решила посмотреть несколько серий этого фильма — хотя с самого начала были подозрения, что речь идет о низкопробном «мыле» — да хотя бы потому, что такие сериалы идут в прайм-тайм и волей-неволей формируют у зрителей представления об Исламе и мусульманах.
Потом, и сама тема показалась мне любопытной. Все-таки, как ни крути, но арабский менталитет сильно отличается от нашего, а потому брак с арабом зачастую оказывается неудачным, даже если с ним связала свою жизнь соблюдающая мусульманка — что уж говорить о светской девушке, которая привыкла ходить на дискотеки и носить чуть прикрывающую тело одежду.
Набор курьезов и банальностей
Сходу бросается в глаза набор довольно пошлых штампов: блондинка, арабский шейх в белой галабии, бриллианты, личный самолет, на котором принц катает героиню. Игра актеров также порой находится на уровне скорее юмористических постановок а-ля Камеди клаб, нежели достойного кино. И уж до «Великолепного века» создателям румынского сериала про восточную любовь точно не дотянуться.
Но если бы это была единственная проблема.
Стилистика фильма порой саркастична — он представляет собой своего рода хлесткую сатиру как на западное (румынское), так и на восточное (арабское, исламское) общество.
И в случае с сатирическим изображением Запада все местами выглядит забавно: пустышки-содержанки, ищущие по клубам «богатеньких буратин» пенсионного возраста; патологически ревнивые жены; ничтожные бесхарактерные молодые люди, развлекающиеся по клубам и отпускающие сальность за сальностью; вульгарные блондинистые красотки, чье поведение часто редко отличается от повадок профессиональных поставщиц секс-услуг; сильные духом матери-одиночки; импозантные, но безвольные отцы, бросающие жен с детьми и заявляющиеся на пороге, когда чаду перевалило за двадцать — все это довольно узнаваемо.
Но вот когда речь заходит о Востоке — все происходит по принципу «слышали звон, да не знаем, где он». Судя по всему, исламский мир (да и Россию) создатели сериала знают по статьям в газетах и отрывочным рассказам бывалых.
В противном случае они хотя бы не поленились бы узнать, как именно выглядит намаз в Исламе, каков порядок действий и слов — информация-то доступна, достаточно приобрести небольшую брошюру у входа в мечеть и заставить актеров изучить ее. Ну — хотя бы для какой-то достоверности.
В итоге мы созерцаем на экране нечто сколь невообразимое, столь и комичное: солидные мужчины в белых одеждах, не дожидаясь окончания азана, расстилают коврики, трижды воздевают руки к небу (это скорее напоминает не такбирату-ль-ихрам, а положение рук при чтении дуа), потом сразу же уходят в руку, а затем встают на колени и снова три раза поднимают к небу руки. Позвольте полюбопытствовать — это все по какому мазхабу?
Впрочем, что взять с людей, считающих, что Объединенные Арабские Эмираты имеют выход к Красному морю...Или, следя за событиями на Украине, в Сирии и в Ираке, мы что-то пропустили, и ОАЭ уже тихой сапой аннексировали часть территории Саудовской Аравии, основав там новое крохотное государство Беляд ан-Нур?
А до чего феерична сцена, когда перед никяхом родственники мужского и женского пола «отпускают грехи» брачующимся? В каким исламских источниках создатели сериала могли выискать подобный бред — или они руководствовались лишь своим воспаленным воображением?
Однако все это и рядом не стоит с феерическим русским персонажем, при появлении которого позывы к смеху грозят перейти в бурный неконтролируемый хохот.
Секс-бомба Оксана, эффектная блондинка в кожаном мини, с кроваво-красными губами и потрясающей воображение арабов грудью — агент русской мафии. Ее отец — крупный криминальный авторитет, находящийся в местах не столь отдаленных, а она участвует в нелегальной торговле оружием, порхая из страны в страну, переоблачаясь из чадры в мини, из мини в костюм аквалангистки.
Как истинная Мата Хари, Оксана укладывает в постель всех мужчин, оказавшихся в зоне ее корыстных интересов, и мастерски использует их. Она с ловкостью палит изо всех видов оружия, попадая точно в цель — «в детстве отец учил меня отстреливать головы фарфоровым куклам» (вот оно, стандартное воспитание русской девочки!).
Кроме того, Оксана постоянно пьет водку. Она заказывает водку, приходя на свидание, она хлещет водку прямо из горла при выходе из супермаркета, она напивается прямо с утра, перед заплывом в море, где-то раздобыв водку даже в строгом эмирате Беляд ан-Нур.
И да, в юности Оксана была балериной, но ее заказали, и злые люди сломали ей ногу. С карьерой балерины пришлось распрощаться, но чарующий мир русской мафии распахнул перед ней двери на все континенты.
Очень жаль, что создатели забыли упомянуть важный факт — Оксана танцевала па-де-де в валенках с медведями на заснеженных улицах Москвы, пока над головами проносились лихие пули.
Сказка ложь, да в ней намек
Хотя сериал и наводнен смехотворнейшими банальными штампами, не все в нем можно назвать ложью и вымыслом.
Скорее, правда в нем смешалась с домыслами и подменой понятий. Умышленной или совершенной в силу невежества — это уже иной вопрос, но поскольку штампы, касающиеся исламского мира, имеют свойство намертво врезаться в сознание наших граждан, стоит все-таки прояснить некоторые важные моменты.
В фильме показана семья правящего эмира, живущая в прекрасном белоснежном дворце; у всех мужчин, как водится, по несколько жен, и каждая одержима тем, чтобы родить наследника — привет «Великолепному веку».
Причем они вовсе не показаны варварами, эти люди — они могут быть даже вполне милыми, просто они живут по своим законам, которые создатели сериала уверенно квалифицируют как дикие и варварские.
Тема многоженства в сериале обмусоливается непрестанно, и с тем-де посылом, что женщина в полигамном браке якобы априори обречена на страдания. Эта «благородная истина» постоянно озвучивается в фильме «рупором цивилизации» и «голосом совести» — второй женой эмира и матерью главного героя — норвежкой, принявшей Ислам (разумеется, только ради любви!) — и ее маленькой дочерью Нур, девочкой лет десяти.
Жены, живущие в гареме, постоянно грызутся, скандалят, ревнуют, говорят друг другу гадости, дерутся, а кроме того — пьют чай в хаммаме, накручивают на голове разноцветные хиджабы с блестками и танцуют перед мужьями зажигательные эротичные танцы живота.
В общем, опять налицо вялое эпигонство по отношению к «Великолепному веку», в котором за, казалось бы, бабскими дрязгами скрывались нешуточные политические интриги и жесткая борьба за власть в крупнейшей империи того времени.
В «Моих восточных ночах» женские разборки более незатейливы, а потому — скучны, как будни гарема. Еще бы — женщины «Великолепного мира» мечтали править миром (прямо или через своих наследников), а для этих предел мечтаний — чтобы муж вывез в Дубай на шоппинг. 
Приторно-тоскливые дни скрашиваются морскими купаниями и походами в ресторан на побережье. Плавают дамы в турецких буркини (здесь создатели сериала таки блеснули познаниями в области хиджабной моды), а на улицу выходят сугубо в черных абаях и никабах — режиссер не мог пропустить феерического момента, когда вся женская часть семейства начинает поедать спагетти, не открывая лиц.
Что ж, все это весьма близко к правде, только местами тенденциозно интерпретированной.
Да, это правда, что для арабов стран Залива (и не только) в основной их массе работа женщины вне дома — нечто одиозное и неприемлемое.
Стандартный араб-халиджи воспринимает женщину только в одном качестве — как жену, мать и хозяйку, чей ареал обитания ограничивается просторным (или не очень) домом. Стремление женщины работать воспринимается как блажь, в своей основе крамольная и опасная — за ней нет-нет, да и усматривается желание жены завести любовников на стороне.
Контролируется каждый шаг, общение в Интернете — за женщиной происходит постоянная слежка. И те требования, которые были озвучены главной героине родней мужа (оставить карьеру, не выходить из дома без сопровождения), не надуманны и отражают реалии многих арабских обществ.
Другое дело, что эти установления, принятые в ряде арабских стран, не следует автоматически ассоциировать с законами Ислама. Шариат не запрещает женщине работать с разрешения мужа, и в других странах с другой культурой — в Иране, или в такой арабской стране, как, к примеру, Ливан — соблюдающие мусульманки в хиджабах активно реализуют свой потенциал и вне дома.
В фильме нашла отражение и другая в основе своей правдивая тема — убийства чести.
Нет, это, увы, не выдумка сионистов — убийства «во имя чести семьи» широко практикуются в подавляющем большинстве арабских стран. Причем там, где они законодательно запрещены, эти самосуды умело маскируются под самоубийства — а полиция, понимая, в чем дело, покрывает убийц и содействует им, искренне солидаризуясь с семьями в их «благородном порыве».
Серьезная подмена со стороны создателей сериала заключается в том, что они позиционируют это как «исполнение законов Корана». Эмир созывает совет и они решают, что «в соответствии с исламскими законами» девушку, забеременевшую до свадьбы, необходимо умертвить.
Но дело в том, что исламским законам это все ничуть не соответствует. Во-первых, незамужняя женщина за прелюбодеяние смертной казнью не наказывается — ее ждет лишь порка, после чего она даже вправе выйти замуж за того, с кем согрешила. Именно поэтому ведущие исламские богословы издали фетвы против убийств чести — никто не вправе убивать девушку за то, что она оказалась не девственницей, и что вожделенную кровавую простыню не удалось показать родственникам.
Во-вторых, для доказательства прелюбодеяния необходимы показания четырех безупречных правдивых свидетелей или личное признание. В случае с «убийствами чести» все часто далеко не так.
В-третьих, любые наказания категории «худуд» назначаются лишь квалифицированным шариатским судом, причем в ряде случаев, прописанных в Сунне, судья имеет полномочия простить грешника. А вот «убийства чести» представляют собой чистой воды самосуд, которому в Исламе не может быть оправданий.
По Шариату «убийство чести» — точно такое же преступление, как и любое другое убийство. Другое дело, что наказания (не смертельного) такая девушка заслуживает, и муж имеет право расторгнуть брачный контракт, если этот брак для девушки — первый. А если не первый, то и вопрос вообще не стоит — Шариат не считает грешницей разведенную, и она вполне может выйти замуж еще раз, ибо нормальных мусульман, живущих строго по Исламу, предыдущий брачный опыт смущать не должен.
Кроме того, создатели сериала для нагнетания пущей жути представили дело таким образом, что несчастную облили бензином и сожгли заживо. Именно эта сцена шокирует случайно ставшую свидетельницей главную героиню до глубины души.
Не знаю, насколько это возможно с точки зрения адатов бедуинов — но обычно «во имя чести» умерщвляют все-таки более тихими способами: случайно «роняют» в полную ванную включенный в розетку фен или засовывают девушку в петлю, инсценируя ее самоубийство.
Конечно, самого деяния это не оправдывает.
Но понятия «Шариат» и «арабские обычаи» (пресловутый адат) в сериале вообще не разграничены.
Точнее, создатели фильма вообще не имеют об этом ни малейшего представления. Они не смогли даже Коран отличить от Сунны (в фильме многие хадисы, причем не факт, что достоверные, упорно выдаются за аяты) — а ведь претендуют на то, что сняли «правдивую историю», содержащую в себе шокирующую правду об исламском мире.
В этой «шокирующей правде» так много пугающего вымысла, что было бы очень страшно, если бы не было так смешно. Оказывается, «по законам Шариата» нельзя читать никакие журналы, потому что там изображения людей (ужас, ужас, срочно закрываем наш проект!). Одна из героинь фильма за просмотр женского журнала была заперта под домашним арестом и посажена на одну лишь воду.
Дальше — круче: главная героиня вместе с любимой маленькой дочерью эмира от его любимой второй жены будет приговорена к смерти за то, что они купались на одном пляже с мужчинами. Причем — к казни в виде утопления (еще одна шариатская мера пресечения).
А домохозяйки будут сидеть перед экранами телевизора и ужасаться: «Жуткий Шариат, невообразимое зверство!»
Легкость в мыслях необыкновенная
Фигура главной героини тоже в некотором роде любопытна, ибо отражает порочную модель поведения, ставшую расхожим местом и среди наших русских безмозглых блондинок, влюбляющихся в арабов.
Хотя у создателей сериала весьма специфические и забавные стереотипные представления о русских женщинах, в действительности на определенный русский типаж похожа как раз главная героиня — «продвинутая и современная» румынка Илинка.
Илинка — это такая тощая долговязая блондинка, лицом сильно напоминающая балерину Волочкову: то есть, если Волочкову сузить раза в 3-4, получится как раз героиня нашего романа. Тем самым, даже внешне она похожа на русскую (когда сериал назойливо анонсировали, я вообще подумала, что это отечественное мыло).
Поведение порхающей блондинки также до боли типично: она делает карьеру, но как-то несерьезно, а больше тусуется по клубам вместе со своим парнем — полным ничтожеством и совершенно жалким типом, избранным в бойфренды исключительно на безрыбье, чтобы не быть одной.
При этом блондинка продолжает заигрывать с другими самцами, потому что от собственного милого друга ее откровенно тошнит — за что периодически получает от ничтожества в челюсть. В один такой момент на горизонте ночного клуба появляется накачанный красавчик араб, который лихо отправляет ничтожество со сломанным носом в нокаут.
Восхищенная, блондинка Илинка тут же прыгает к арабу в личный самолет, а он (без всяких виз и формальностей!) мчит ее в дальние края — на родину. Польщенная и окрыленная, блондинка понимает, что ее спутник — мегакрутой богач, а потому, даже не узнав его имени и не расставшись с предыдущим горе-бойфрендом, отдается арабу на морском побережье не знакомой ей страны.
Как это, все, однако, знакомо. Дальше — все тот же пресловутый паттерн поведения наших русских блондинок.
Илинка получает от араба цветы, приглашения поужинать в ресторан. Мама Илинки в трансе от таких знаков внимания со стороны «грязного араба, у которого в стране к женщинам относятся хуже, чем к скоту», а потому закатывает дочери-блондинке скандалы и истерики, попутно обзванивая всех родственников и вопя: «SOS!!! Мы теряем ее, мы ее теряем!!» Илинка, конечно, сначала слегка кочевряжится и показывает зубки, но потом, счастливая, принимает от арабского жениха-шейха кольцо (ну, естественно, с бриллиантом!).
Вне себя от вскружившей голову эйфории, она буквально парит по улицам Бухареста в своих миниатюрных летних платьицах, открывающих тонюсенькие ножки и узкие плечики — и, к величайшему маминому ужасу — готовится к отбытию в эмират Беляд ан-Нур.
При этом, что типично, она не пытается ничего узнать ни о законах этой страны, ни о ее обычаях, ни о том, как будет строиться их с мужем жизнь, будет ли продолжаться ее карьера.
Такое ощущение, что в ее голове свищет лишь легкий морской бриз и распускаются розовые цветочки — потому что мозги в ее очаровательной черепной коробочке напрочь отсутствуют.
А потом — бац! Шок! Тяжкое прозрение! Там, оказывается, надо носить паранджу! Там девушке, страшно сказать, нельзя прилюдно курить! Там нельзя шастать полуголой по улице! Там все в хиджабах! 
«Боже, куда я попала, как меня угораздило, как это произошло со мной?» — с этого, собственно, и начинается фильм: зареванная блондинка прячется от разъяренного мужа в темной комнате и, срывая с себя никаб и нервно закуривая, начинает возбужденно рассказывать свою леденящую душу историю: «Я, я...ах, этот мерзавец...он окружил меня таким вниманием...не понимаю, как я попала в этот ад...я думала, что нашла истинную любовь, родную душу...а он, а он, а он...»
А куда же ты раньше смотрела? И о чем думала? О том, что везде так, как дома? Или что все всегда будет по-твоему?
Когда родня жениха в первый же вечер поставила героиню перед фактом, что в публичных местах в эмирате нужно носить абайю и хиджаб/никаб, она как, извините, полная дура, на следующий же день выскочила на улицу в символическом бикини, чуть прикрытом символическим же прозрачным бежевым парео.
Как следствие — угодила под жесткую раздачу со стороны женской родни арабского жениха: милый еле отбил блондинку у рассвирепевших женщин в черных абайях, рвавших на ней волосы и кричавших: «Шлюха! Шлюха!»
Еще одна душераздирающая сцена, но разве героиня не понимала, куда приехала?..
К сожалению, тысячи наших соотечественниц попадаются в эту ловушку: очарованные своим «принцем», они вообще не понимают (и не пытаются понять!), куда он их везет, готовы ли они принять все эти устои и обычаи...А потом — ах, он мерзавец, он обманул, он заманил в капкан, он сделал меня своей пленницей, и слезливые истории для программы «Пусть говорят» множатся в геометрической прогрессии.
А он не мерзавец. Он такой, какой он есть, и привез невесту в свой мир. Этот мир может нравиться или не нравится, и есть в нем много чего, что я, соблюдающая мусульманка, также не приемлю — но уже с позиций Шариата. Да, многое в этом мире необходимо менять — но никак не по лекалам, привезенным развязными блондинками.
Она, конечно, надеялась, что он изменится, что он останется таким, каким был за границей, что ей удастся его перековать?
Но жена испокон веку следовала за мужем. Она входила в его народ, а не он в ее. Она принимала его традиции. Оспаривать это — все равно, что попытаться обратить реки вспять.
Более того, и соблюдающим мусульманкам следует проявлять осторожность, если какой-нибудь арабский романтик поманит их в свою «восточную сказку». Совершенно не обязательно, что если страна мусульманская, там априори живут по Шариату. Многие делают из своих обычаев такой языческий культ, что и слышать не хотят про то, что написано в Коране и что сказано в хадисах. И это может стать для восторженной невесты, мечтавшей просыпаться под азан и жить среди понимающих ее единоверцев, тяжким ударом и жестоким разочарованием.
Испорченное блюдо
Бывает так, что блюдо, которое вкусно само по себе изначально, под конец портят огромным количеством специй или каким-нибудь термоядерным соусом. Скажем, вкус рыбного или мясного стейка забивают обилием перца, а сочные нежные голубцы обжаривают на курдючном жире до темно-коричневой корки.
То же самое получилось и с сериалом «Мои восточные ночи».
Задумка снять фильм о неудачном браке араба и блондинки, не выдержавшей столкновения с исламским миром и национальными заморочками арабов, сама по себе неплоха. Более того, если бы фильм был снят профессионально и со знанием дела, он мог бы стать полезным для многих девушек и помочь им не совершить ошибку.
Но мало того, что ингредиенты для блюда были некачественными, а само блюдо пережаренным — так его вкус еще вконец убили приправой в виде неправдоподобной «Санты-Барбары»: дескать, мама героини в молодости тоже была женой шейха и сбежала из его «ада», узнав, что у него (о ужас, ужас!) есть еще жены, и Илинка, тем самым, тоже дочь шейха (как у чернявой румынской мамы и арабского бедуина получилась дочь-блондинка с прозрачной белой кожей и зелеными глазами, по каким законам генетики?), «русская мафия» оказалась первой женой нашего принца, чью смерть инсценировали, а она не умерла, в результате чего приходится изображать уже мнимую смерть Илинки...Словом, индийские музыкальные драмы про Зиту — дочь раджи из трущоб просто отдыхают на фоне таких невообразимых хитросплетений «восточных сказок» румынского производства.
Мораль сей басни так же банальна, как и сам сериал — какую же туфту скармливают гражданам с их голубых экранов...
А посыл фильма, увы, не нов — показать, какие отсталые, дикие и ни на что не способные эти «несчастные женщины» — мусульманки, как они угнетены под сенью «страшного Шариата», и как счастливы блондинки в мини, живущие в мире дискотек и случайных беспорядочных связей.
В этом — единственная конечная цель этого ненаучно-фантастического и не строго исторического кинца.
Анастасия (Фатима) Ежова,
Musulmanka.ru