НАСИЛЬНО НЕ ОСЧАСТЛИВИШЬ

В Исламе есть принцип, что всякое дело оценивается по намерениям. С другой стороны, есть поговорка, что благими намерениями устлана дорога в ад. То есть хотели как лучше, а получилось как всегда.

Часто мы настырно вмешиваемся в чужую жизнь из лучших побуждений, думая, что только это поможет устроить судьбу другого человека наиболее оптимальным, как нам кажется, образом. А оборачивается все очень плачевными результатами. Именно об этом рассказывает фильм иранского режиссера Асгара Фархади «Об Элли» («История Элли»), снятый мастером в 2009 году и получивший множество международных наград.

Иран. Большая веселая компания из нескольких семей выдвигается на машинах из Тегерана в сторону побережья Каспия. Все уже дышит осенью, но днем по-прежнему жарко. У всех превосходное настроение. Маленькие дети весело лопочут. Взрослые вопят и дурачатся не меньше, чем дети. В основном в компании супружеские пары, но есть и один разведенный симпатичный мужчина – иранец Ахмад (Шехаб Хоссейни), долгое время живущий и работающий в Германии, и очень хорошенькая молодая девушка Элли (Таране Алидости), которую ее подруга, заводила компании по имени Сепиде (Гольшифте Фарахани), горит желанием сосватать перспективному жениху.

Традиция уикендов на Каспии давно полюбилась жителям Тегерана, Кума и других городов, расположенных на севере Ирана. Они ездят туда семьями и молодежными компаниями на машинах, недорого арендуя у местных жителей целые дома. Эту традицию можно сравнить с российской привычкой проводить выходные на дачах – все это варианты дешевого отдыха на природе.

В Иране два моря: Каспий на севере и Персидский залив на юге. Залив очень теплый, кристально чистый, с изумрудной прозрачной водой. В заливе Ирану принадлежит целый ряд островов, из которых самым фешенебельным и престижным является маленький ухоженный остров Киш, где расположены прекрасные отели, спа-салоны и просторные пляжи. Все это соответствует лучшим международным стандартам, но, естественно, стоит дорого, и на такой отдых надо и поднакопить, и раскошелиться. Кроме того, летом на побережье Персидского залива убийственно жарко, а бархатный сезон приходится на октябрь – первую декаду ноября или на март-апрель.

Каспий же – вариант демократичного летнего отдыха. Люди даже не тратятся на авиабилеты и ездят туда своим ходом. Соответственно, условия там более скромные, зато большой компанией там очень весело, и иранцы любят выбираться туда по многу раз за лето, спасаясь от нестерпимой жары и загазованности в столичном «каменном мешке».

Меж тем Каспийское море очень опасное. В Иране каждый год в нем тонет множество людей. Причина – непредсказуемость течений и волнения на море. Погода может быть прекрасной и солнечной, а через пять минут море уже начнет штормить. Что до отбойных течений (rip currents), которыми Каспий также славится, то из них порой не удается выбраться даже опытным пловцам.

Но, собственно, это имеет отношение лишь к внешней фабуле и фону повествования. Ибо в сущности фильм – о сложности иранского общества и человеческих отношений. Впрочем, если вдуматься, показанная в фильме ситуация в некотором роде универсальна, и то же самое можно сказать и о морали сей истории…

Одна из уже упомянутых главных героинь, Сепиде, – натура деятельная. Она из тех, кому, по словам ее же мужа, всегда больше всех надо. Она организует поездку, распоряжается тем, куда должна заселиться компания, разговаривает с хозяйкой дома, выезжает в ближайший городок за продуктами. Словом, служит живым опровержением стереотипов о забитых бессловесных иранках. На контрасте – ее подруга Элли, девушка милая и скромная, хозяйственная и немного замкнутая. На то у нее есть свои причины, ибо в ее жизни есть нечто, что она не афиширует перед широким кругом знакомых.

Сепиде убеждена, что ее подруга Элли тратит время на то, что сейчас модно называть «токсичными» и бесперспективными отношениями. Практически никто в компании не знает, что Элли помолвлена, а надо понимать, что скрывается за этой формулировкой в иранских реалиях: это или временный брак, заключенный с целью лучше узнать друг друга перед постоянным браком, или постоянный брак до пышной свадьбы со множеством гостей, после заключения которого молодые уже официально и открыто начинают жить вместе.

Режиссер оставляет за кадром то, почему эти отношения тайные, почему семье Элли не нравится этот безумно влюбленный в нее мужчина, почему родные настаивают, чтобы Элли с ним рассталась, почему она скрывает от родни, что продолжает быть в этих отношениях, почему Элли так грустна и задумчива и в чем именно проблема с этим парнем. Одно понятно, что ее не устраивает текущее положение дел, ибо она хочет семьи, определенности и гласности, но с женихом распрощаться не готова, поскольку, видимо, тоже привязана к нему, как и он к ней. Хотя ее гиперактивная подруга Сепиде внушает и ей, и всем потом, что Элли не любит этого жениха и хочет с ним расстаться, но он не отпускает, по поведению и тоскливому выражению лица Элли, по ее стремлению всеми правдами и неправдами вырваться из ситуации навязываемого ей сватовства мы можем догадаться, что это не так. И что, скорее всего, у нее к тому молодому человеку есть чувства, хотя в их истории, как сейчас опять же модно говорить, «все сложно» и назрел явный кризис отношений.

В чем-то ситуация Элли похожа на ситуацию Ольги из всенародно любимого фильма «Зимняя вишня»: Ольга любит женатого сослуживца Вадима, но ей нужна семья («семья, как Родина, должна быть, и все»), а не редкие тайные встречи. И тут близкие подруги начинают активно сватать ее очень перспективному и положительному жениху Герберту, который, кстати, также работает за границей, что для позднего СССР означало примерно то же, что и для современных иранцев. Истосковавшаяся по семейному теплу, Ольга практически соглашается и почти уезжает с Гербертом, но в последний момент Вадим догоняет их на своем хилом «жигуленке» и возвращает любящую его Ольгу… в ту же самую ситуацию, без каких-либо подвижек и изменений.

В случае с Элли ее возлюбленный узнает обо всем слишком поздно, да и развязка куда более трагическая.

Я не буду раскрывать все нюансы сюжета, ибо фильм с дубляжом на русский доступен во всемирной сети. А сюжет поистине захватывающий: два часа пролетают незаметно. Великолепные съемки, красивые кадры, потрясающая игра актеров, язык символов, тонкий психологизм, мастерская режиссура, острый драматизм – все это сошлось воедино в одном фильме. И достаточно посмотреть его, чтобы понять: фильм стоил тех наград, которые собрал на международных фестивалях. Не поленюсь перечислить их: это премия «Серебряный медведь» за лучшую режиссуру (Асгар Фархади) на Берлинском кинофестивале, приз кинофестиваля Трайбека за лучший игровой фильм, приз Брисбенского кинофестиваля (Brisbane International Film Festival) (Асгар Фархади), приз Международного кинофестиваль в Керале (International Film Festival of Kerala) за самый популярный фильм (Асгар Фархади), премия «Хрустальный симург» иранского кинофестиваля «Фаджр» за лучшую режиссуру (Асгар Фархади) и лучшую актерскую работу (Шехаб Хоссейни). Фильм также номинировался на «Оскар» в 2009 году.

В ветках комментариев в соцсетях посмотревшие фильм люди спорят, в чем же мораль показанной нам истории. Некоторые формулируют ее упрощенно: «Лгать нехорошо – все тайное становится явным».

Нет, тема неистребимой привычки иранцев к мелкой и крупной бытовой лжи в фильме Асгара Фархади, безусловно, раскрыта. Один обман наслаивается на другой, образуя целый ком лжи. В фильме врут практически все ключевые действующие лица, причем даже там, где это, казалось бы, не очень нужно. Но в итоге это не облегчает, а лишь усложняет героям жизнь, ибо правда все равно всплывает, нанося тяжелый моральный удар по всем персонажам этой драмы. Причем нельзя сказать, что герои фильма врут в силу своего патологического двуличия, коварства или подлости, нет. Все они довольно симпатичные и неплохие люди, а лгут либо, как им кажется, во благо, либо потому, что ситуация заставляет их делать это.

А почему ситуация такая – это тема для отдельного и очень долгого разговора. Тут все дело в чрезвычайной сложности и многослойности иранских социальных норм, писаных и неписаных. Даже самый правдивый человек может, сам того не заметив, угодить в клубок таких обстоятельств, что волей-неволей начнет лгать и что-то скрывать. И это проблема, ибо Ислам призывает людей к честной и прозрачной жизни, к воздержанию от обмана. Но этого идеала в реальном живом обществе можно достичь не за год и не за два.

Впрочем, основной посыл фильма даже не в этом. Главная мысль заключается в том, что мы не имеем права пытаться насильно осчастливить другого. Мы не можем по-хозяйски вмешиваться в чужую жизнь. А Сепиде делала это беззастенчиво. Она даже отобрала у Элли сумку и мобильный, чтобы та не попыталась сбежать. Мы не вправе вопреки желанию другого человека стараться изменить его жизнь так, как нам с нашей колокольни представляется правильным. Нам кажется, что это принесет человеку пользу, а на деле это может, наоборот, обернуться трагедией. Как говорится в Священном Коране: «Но возможно и такое, что вам ненавистно то, что для вас благо; что вам желанно то, что для вас – зло. Аллах ведает [об этом], а вы не ведаете» (К, 2:216).

Море в фильме Асгара Фархади – важный, ключевой символ. Это метафора самой жизни, в которой витальная сила диалектически соединена с перманентной угрозой гибели. Казалось бы, море такое теплое, ласковое, нежное, к нему вывозят детишек, чтобы они плескались в прибое. Но оно же может быть устрашающим, непредсказуемым, выбивающим почву из-под ног, смертоносным. И тогда из успокаивающего и размеренного шум прибоя превращается в мучительный и сводящий с ума, в жуткий фон бытия, от которого хочется бежать куда угодно. Но деться никуда невозможно.

Волю к жизни имеет тот, для кого эта жизнь несет радость и надежду. Человек слабый и нежный, уставший от каких-либо обстоятельств, в критической ситуации не находит в себе моральных сил сопротивляться угрозе и опасности. Очень часто мы судим о людях по внешней стороне их жизни, не подозревая о том, что скрыто от наших глаз, что мучает и съедает их изнутри. Вполне вероятно, что Элли скрывала какие-то нюансы своей жизни, ибо не надеялась быть понятой обществом. Возможно, если бы в своем мышлении мы были бы менее косными, если бы мы лучше умели чувствовать сложность жизненных ситуаций и могли бы тоньше понимать других людей, развив в себе готовность больше сочувствовать, нежели осуждать, больше оценивать внутреннее состояние, нежели навязывать формальные представления о правильном, тогда мы могли бы спасти куда больше людей, обреченных на гибель лишь потому, что у них иссякли моральные силы сопротивляться жизненным водоворотам и коллизиям. Наверное, в этом и заключен главный глубинный посыл фильма «Об Элли».

Текст: Анастасия (Фатима) Ежова